Календарь
« Апрель 2024 » | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 |
|
Они сражались за Родину
Циринский
Нёня Абрамович
| Е. С. Циринская, участница Великой
Отeчественной войны
«Его отметил командир партизанского отряда»
Хочу рассказать о своей военной юности и о том, как
встретилась и познакомилась с моим дорогим человеком Нёней Абрамовичем
Циринским. В 1942 году мы с подружками написали заявления, чтобы идти
добровольцами на защиту Родины. Тогда мне не исполнилось и 17 лет. Шесть месяцев провели в уче6ке. И в начале 1943 года
нас отправили служить в сформированный в Омске эвакуационный госпиталь. Эшелон
уходил на Калининский фронт. Под маленьким городком Тарапец попали под
бомбежку. Несколько девочек погибли от осколков снарядов. Было очень страшно.
Мы плакали и перевязывали раненых. Тогда я увидела реальное лицо войны.
В госпитале я служила операционной сестрой. Хирурги и
сестры не покидали операционную не то что часами - сутками. Выйдем ненадолго в
коридор, присядем на стул, подремлем час-другой – и снова к операционному столу. После войны вернулась в Омск. Устроилась работать
операционной сестрой в хирургическое отделение областного госпиталя для инвалидов
войны. Там и познакомилась со своим супругом.
|
Н.А. Циринский родился 5 ноября 1922 года в г. Слониме
Барановичской области в семье служащего. В 1941 г. при оккупации
Белоруссии оказался в гетто, работал на складе военных трофеев, бежал,
присоединился к партизанскому отряду им.
Н. Щорса, а затем к отряду им. С. Будённого. Партизанский отряд разгромил
фашистский гарнизон из 300 человек в Косово, уничтожил школу пулемётчиков в
пункте Гавиновичан, пустил под откос 11 вражеских поездов. Затем в 1944 году
партизанский отряд присоединился к 47-й гвардейской стрелковой дивизии. В одном
из боёв Н.А. Циринский был ранен, потерял ногу, лечился в Омском госпитале. В 1951 г. он окончил СибАДИ,
до 1991 г.
работал в ОмСХИ на кафедре начертательной геометрии и графики. С 1963 г. по 1989 г. являлся заведующим
этой кафедрой. Награждён орденом Отечественной войны I степени и
многими медалями, в том числе «Партизану Отечественной войны».
| Нёня Абрамович жил в Западной Белоруссии. В первый
день войны фашисты вошли в его родной город Слоним, что в Гродненской области.
В городке преобладало еврейское население. Фашисты сразу же создали в Слониме
гетто. Нёню направили работать в лагерь
ремонтировать оставленную в боях русскую военную технику. В его группе было
много комсомольцев. Парни тайно решили, что собирать технику будут с браком,
чтобы она больше не послужила врагу. Также молодые люди уносили домой по
запчастям винтовки, которые собирали ночью и передавали партизанам в лес.
| Однажды фашистский патруль задержал молодого члена
бригады, несущего домой из лагеря оружейные запчасти. Боясь того, что товарищ
не выдержит пыток и расскажет врагу о группе, комсомольцы приняли решение:
срочно уйти к партизанам. Начались массовые расстрелы. Немцы расстреляли родных
Нёни – отца, мать, старшего брата, сестру и её мужа. Несколько тысяч евреев
были уничтожены за городом, их окровавленные тела заполнили огромный ров. | В партизанском отряде Циринский ходил в разведку, на
подрывные операции. Приведу выдержку из характеристики, данной ему командиром
отряда: « ... Комсомолец Циринский проявил себя мужественным и отважным человеком.
Он переправил в партизанский отряд 100 стволов различного стрелкового оружия,
большое количество гранат и патронов. Привел с собой к партизанам целую группу
узников гетто». | В одном из боев его тяжело ранило. Друг вынес Циринского
с поля боя на себе. Нёню Абрамовича направили на лечение в тыл. Так попал он в
Омский госпиталь. Здесь мы с ним познакомились и поженились. | Неня Абрамович с отличием окончил Сибирский автодорожный
институт, затем аспирантуру. В его трудовой книжке стояла одна запись: преподаватель,
заведующий кафедрой начертательной геометрии и графики Омского
сельскохозяйственного института. | А мой медицинский стаж составляет почти 50 лет. После
окончания мединститута работала хирургом, заведующей первым неотложным хирургическим
отделением первой городской больницы. Преподавала в медколледже до 1990 года.
Вела приём больных в хирургическом кабинете сибзаводовской городской
поликлиники № 14. | «Четверг», 18.03.2010 |
| Циринская Евдокия Степановна
| Горький вкус подвига
Накануне 65-летия Победы мне
выпала честь написать об одном из руководителей подполья Слонимского гетто,
бойце партизанского отряда им. Щорса и им. Буденного, фронтовике, инвалиде
Отечественной войны, бывшем доценте Омского сельскохозяйственного института,
кандидате технических наук Нёне Абрамовиче Циринском. Рассказывает о нём самый
6лизкий человек, его жена, кардиоxиpypг, yчастницa войны Евдoкия Степановна
Циринская. | – Евдокuя Степановна, откуда родом Ваш муж?
–
Нёня (Нисан) родился 5 ноября 1922 года в польском городе Слоним, который в
1939-м, после раздела Польши между Германией и СССР, вошел в состав Белоруссии.
Муж вспоминал, что советские войска вступили в город буднично, как хозяева.
Возмущенным местным жителям, преимущественно евреям, объявили, что теперь они
граждане СССР.
В
1940 году Нёня окончил польскую гимназию, после которой мог говорить на
латыни, знал французский, польский, немецкий; языком домашнего общения был
идиш, а по-русски он не знал ни слова.
22
июня 1941 года началась Война. Германские войска продвигались стремительно и
25 июня заняли Слоним. Всех евреев Слонима и близлежащих местечек согнали в
гетто, которое обнесли колючей проволокой. В каждом доме ютилось несколько
семей.
Вместе
с родителями, Хавой и Абрамом, старшим братом Сашей, сестрой Эммой и её двумя
детьми, Нёня оказался в гетто.Они
соорудили двойные стены, чтобы прятаться во время погрома, надеялись дождаться
прихода наших и освобождения.
Фашисты
стремились сломить волю узников, заставить их смириться и перестать считать
себя людьми. Они учиняли погромы, вывозили евреев за город, заставляли копать
яму, ставили на краю и расстреливали.
У
мужа есть друг, Яков Шефетинский, сейчас живет в Израиле. Он не был
смертельно ранен, и, когда все утихло, выбрался из ямы и видел, как земля,
насыпанная поверх тел, шевелилась! Город
Слоним был превращен в лагерь смерти. Вопреки этому в гетто возникло вооруженное
подполье, одним из организаторов которого стал Нисан. | - Как подпольщикам удалось
вооружиться?
–
Молодые ребята устроились на работу в бойтелагерь (склад, где хранилось
трофейное, оружие). Они его «ремонтировали» – так, чтобы оружие уже не
стреляло. Подпольщики выносили со склада патроны, автоматы, прятали в гетто и
переправляли партизанам. Нёня организовал дело так, что даже родители ничего не
подозревали. Так продолжалось примерно год, но однажды ночью парень, который
выносил на себе винтовки, был задержан патрулем. Опасаясь, что он не выдержит
пыток и расcкажет о подполье, остальные не вернулись в гетто, а ушли в лес. «Всего
подпольщики смогли вывести для борьбы в партизанских отрядах несколько сотен
хорошо вооруженных узников, жаждущих мести и полных ненависти к врагу» –
написано в очерке Нёни Абрамовича «Подполье Слонимского гетто». | – Родные Нении Абрамовича погибли?
–
Семья Нёни была уничтожена в гетто. Муж искал очевидцев, исходил вдоль и
поперек улицу, по которой гнали евреев на казнь, расспрашивал людей, и они
стали вспоминать. Один из жителей был свидетелем того, как погиб Саша. Немцы
устроили в гетто погром. Люди страшно кричали. Полицейские били их, выталкивали
из домов на улицу, запихивали в машины. Этот человек видел в кузове грузовика
Сашу. У лесопильного завода тот на ходу соскочил и хотел спрятаться между
штабелями. Его скосили автоматной очередью, забросили в кузов и увезли. На другой день по той же дороге гнали женщин и детей.
Люди видели, как упала мама, ей было плохо. За колонной ехала машина, которая
подбирала отставших. Сначала её пинали, чтобы встала, а потом швырнули в кузов
и увезли. Нёня не мог их спасти, всю жизнь жил с этой болью, но никогда не
хотел избавиться от неё! Для него было невозможно жить иначе.
Мы
несколько раз ездили к месту захоронения узников Слонимского гeттo. Спустя годы
привезли оттуда землю и поставили на Ново-Еврейском кладбище обелиск с именами
погибших Циринских, с фотографиями всех, кроме набожного отца, который никогда
не фотографировался. | - Партизанский отряд состоял из
узников Слонимского гетто?
–
Прибывающих в отряд им. Щорса узников гетто определяли в 51-ю роту, которая
имела четыре взвода и насчитывала 170 бойцов. Она была первой в отряде им.
Щорса, командовал ею бесстрашный
лейтенант Павел Васильевич Пронягин, один из организаторов партизанского движения
в Белоруссии. В партизанах оказались люди самых разных мирных профессий. Ни
умения, ни опыта диверсионной работы, ни у кого не было. Всему приходилось
учиться, а ценой ошибки была жизнь!
Поначалу
пробовали разбирать железнодорожные пути. Это оказалось неэффективно: на прямом
участке паровоз сходил с рельсов и состав останавливался, а немцы начинали
стрелять. Затем придумали разбирать рельсы на повороте. Но там состав снижал
скорость, многие вагоны даже не переворачивались, а немцы развязывали бой. Стало
ясно, что нужно взрывать составы. Постепенно научились добывать взрывчатку из
трофейных снарядов. Для подрыва состава нужно было изготовить несколько мин
весом по 12-15
килограммов, на руках донести их до железной дороги,
иногда расположенной в 50 и более километрах от расположения отряда. На
личном счету Нении 11 пущенных под откос вражеских эшелонов. | – Как ваш муж оказался на фронте?
–
В июле 1944 года после соединения с частями Советской Армии, партизанам
предложили разойтись. Многие местные вернулись домой, а Нёню никто не ждал.
Вместе с боевым товарищем Сашей Бутаковым, детдомовцем, они добровольцами пошли
на фронт. Окaзaлись в передовой 47-й подрывной дивизии.
Все
годы в партизанах они не расставались со своим оружием, а на фронте командир потребовал
его сдать. Друзья отказались. Тот разозлился и направил их на смертельно
опасное задание в подрывную бригаду, которая шла следом за немцами.
Они
ехали на самоходном орудии: Саша за рулем, а Нёня снаружи. С наступлением темноты
получили команду «влиться в немецкую колонну». Какое-то время ехали «как свои»,
затем остановились. Немецкие машины, которые были впереди, проследовали
дальше, а задние стали напирать. Образовался затор.
Немцы
стали выскакивать из машин, выяснять причину задержки колонны. Нёня, который
свободно говорил по-немецки, ответил, что не знает, в чем дело, и те прошли
мимо. Вскоре завязался страшный бой. Горстка наших солдат оказалась в центре
огня и отстреливалась, скрываясь за броней самоходок.
Нёня был
ранен в этом бою осколком снаряда. Саша Бутаков его вынес и оставил в пустой
избе, чтобы потом отправить в медсанбат. К утру подоспели наши части, немецкая
колонна была разбита. После боя Саша вернулся за другом. Выпили перед расставанием
трофейного рома, Бутаков пошел дальше воевать, а Нёню на собачьей упряжке, по
простреливаемой местности вывезли в медсанбат. И началась долгая дорога по
госпиталям, которая привела его в Омск. | – Здесь вы и познакомились?
–
Нёня поступил в госпиталь, где я после демобилизации работала операционной
сестрой. У него было ранение бедра и огнестрельный остеомиелит. Ногу в
Челябинске отняли, потому что началась газовая гангрена. Он был истощен, болен,
но еще в госпитальном халате, на костылях стал ходить в Автодорожный институт,
который располагался напротив Драмтеатра, и добиваться, чтобы его приняли
учиться. Он объяснил, что окончил гимназию в Польше, но документы пропали. Его
приняли условно до первой сессии, которую он сдал на пятёрки и был зачислен.
Когда
мы познакомились, Нёня предложил мне начать изучать иврит и переписываться на
иврите. Это, конечно, был не иврит, но писали мы еврейскими буквами. Сам он в
то время капитально учил русский язык в институте. Нёня меня всячески подталкивал
учиться, ведь уйдя в 16 лет добровольно на фронт, я не успела окончить школу.
Приходилось работать на полторы ставки, а вечером идти в школу, чтобы потом
поступить в Мединститут. Еще ходила заниматься в Пушкинскую библиотеку, потому
что не было учебников.
В
1950 году Нёня окончил СиБАДИ с отличием, распределился в сельхозинститут на
кафедру начертательной гeoметрии, и мы получили комнату в доме по улице Фрунзе.
Сначала родилась у нас дочь Ирочка, потом сын, которого мы назвали Сашей, в
честь погибшего брата Нёни. В 1971 году муж защитил кандидатскую диссертацию.
Жизнь
шла своим чередом, но Нёня упорно разыскивал друзей-подпольщиков. | – Судя по всему, Нёня Абрамович сделал
всё, чтобы. увековечить память о боевых друзьях.
–
Он составил списки подпольщиков Слонимского гетто и партизан 51-й еврейской
роты, нашел их фотографии, рассказал о подвиге. Добился, чтобы Павел Пронягин,
спасший сотни евреев, был причислен к праведникам Мира. В 1969 году ездил в
Гамбург на процесс нацистского офицера Герина, который в Слониме убивал евреев.
Такое «амплуа» было у человека, до войны работавшего школьным учителем. Нёня,
в числе пяти бывших, партизан, давал свидетельские показания, а в 1972 году
присутствовал на суде. Герин погубил тысячи человек, а ему, 78-летнему старику,
всего лишь присудили домашний арест пожизненноl
Каждый
год, 9 Мая мы ездили в Брест на встречу партизан, а уже оттуда – в
Слоним. Нёня обожал свой городl Сначала
он надеялся найти там уцелевших евреев. Но о еврейском местечке напоминали
лишь сохранившиеся дома в центре города и старая каменная синагога, построенная в 1642 году, и чудом
сохранившаяся до наших дней.
Волнующая
встреча с евреями Слонима состоялась в 1990 году в Израиле. В кафе собралось
тридцать бывших партизан-подпольщиков. Что это была за встреча! Конечно, поехали
в «Яд Вашем», муж передал экземпляр книги «И летели под откос поезда». Такой
же томик есть в Слонимской школе.
В
том же, 1990 году Нёня Абрамович тяжело заболел, а в 1995-м его не стало.
Нёня Абрамович Циринский, как и все
участники борьбы с фашизмом сделали всё, чтобы мы сейчас спокойно жили,
работали, растили детей и не думали о войне, как о реальности и повседневной
угрозе собствeнной жизни ... Этoт подвиг останется в памяти народа вечно!
Ахдут, № 6, апрель-май 2010 |
|
|